МЁРТВЫЙ МИР
«Красота – это правильная линия в единстве
и борьбе противоположностей, та самая сере-
дина между двумя сторонами всякого явле-
ния, всякой вещи, которую видели ещё древ-
ние греки и назвали аристон – наилучшим,
считая синонимом этого слова меру, точнее –
чувство меры. Я представляю себе эту меру
чем-то крайне тонким – лезвием бритвы, по-
тому что найти её, осуществить, соблюсти не-
редко так же трудно, как пройти по лезвию
бритвы, почти не видимому из-за чрезвычай-
ной остроты».
И.А. Ефремов «Лезвие Бритвы»
Глава I
Звёздная-археологическая
Излом волны
Сияет аметистом,
Струистыми
Смарагдами огней...
О, эти сны
О небе золотистом!
О, пристани
Крылатых кораблей!..
М. Волошин (1907 г.)
1.
Звездолёт «Аристон» завис над планетой на стационарной орбите. Длительный облёт и взятие анализов воздуха, почв, воды и дна океана в неглубоких местах, с помощью «чиркающих ракет», принесли плоды. Теперь земляне не сомневались: главный город планеты, стоявший когда-то в том месте, над которым висел звездолёт, разрушен из космоса мощным термоядерным оружием. Тонкое пение приборов усиливало трагизм момента, все хорошо понимали – доказательства верности гипотезы Эдны Корн получены.
Совет звездолёта собрался в боевой рубке. Эдна Корн – начальник экспедиции, стояла рядом с пилотским креслом Мира Грома, командира корабля. Огромный Мир напоминал древнегреческого Зевса, и, в то же время, сразу было ясно – Мир не Зевс. Мужественность, решительность и заметная жёсткость в чертах лица, сочетались с мягкостью и утончённостью. А в его глубоких и довольно мрачных карих глазах застыла почти незаметная светлая печаль, раскрывающая человека, умеющего думать о других и остро чувствующего чужую боль. Проницательный наблюдатель заметил бы в глазах и иногда мелькающий авантюрный блеск, выдающий прирождённого игрока, любителя риска и приключений. Серебристый комбинезон с синеватым оттенком, с тонко преломляющей лучи бриллиантовой звездой – знаком командира звездолёта, на груди, был аналогичен комбинезонам других звездолётчиков, но сидел по-особенному. Казалось, одежда неотъемлемая часть образа, без которой он будет неполным.
В обзорных иллюминаторах дополненных голографическими экранами ТВФ была хорошо видна поверхность Ириды и развалины главного города. Детали разрушения, характерные для атаки с помощью ядерного оружия видны невооруженным взглядом. Радиальные линии разрушений указывали эпицентры взрывов, когда-то мгновенно уничтоживших всё живое, разрушивших строения.
Мир Гром, смотревший в иллюминатор, обернувшись, пристально взглянул в напряжённые, поникшие лица звездолётчиков.
- Эра, – жёстким тоном обратился Гром к инженеру компьютерных систем Эре Сон, которая принимала участие уже во второй звёздной экспедиции под его командованием, – готова обработка данных? – Глаза вспыхнули суровым блеском и буквально пронзили людей, в них проявился заметный осуждающий оттенок, адресованный присутствующим. Взгляд и тон командира заставили поднять головы, напомнив – прежде всего, звездолётчики обязаны выполнять долг, чувству горя, охватившему всех при виде мёртвого мира, они вправе предаваться только на Земле.
Каждый мобилизовался, преодолевая неуместное чувство, в глазах членов экипажа появилось такое же суровое, жёсткое и мужественное выражение как у командира. У Эдны мелькнула мысль, что Мир Гром прирождённый командир и Совет Звездоплавания не ошибся, поручив ему возглавить настолько ответственную экспедицию.
Всегда напряжённая, алертная, пантероподобная красавица Эра, с первого взгляда производила даже несколько устрашающее впечатление. И была ярким примером того, насколько обманчивой может быть внешность. На самом деле она была самым мягким и отзывчивым членом Совета звездолёта, что сейчас проявилось в её поведении.
- Да, – с продолжающими звенеть в голосе нотками печали, ответила она. – Обстановка такова. Анализ грунтов показывает: почвы поражены потоком неизвестных элементарных частиц обладающих невероятной проникающей и поражающей способностью. Информация, переданная иридианами в «Век расщепления», о том, что пришельцы применяют нейтронное оружие, не подтвердилась. Здесь другая, неизвестная земной науке ядерная реакция. Специалисты предполагали это ещё на Земле. Мощь нейтронного оружия значительно меньше, чем пропагандировалось в «Век расщепления», использованы элементарные частицы, намного превосходящие по поражающей способности нейтроны. Следы радиоактивных осадков, характерных для применения термоядерного оружия, имеются только у очень крупных городов. В остальном всё совпадает с информацией предоставленной иридианами в ХХ веке, относительно планеты Дельты Ворона. Хвойные леса, покрывающие большую часть материков, мертвы – радиационный поток уничтожил деревья. Их скелеты занимают многие тысячи километров.
- Определяя характер оружия, которым уничтожена планета звезды Альграб, иридиане ошиблись? – уточнил Мир Гром.
- Не думаю, – ответила Сон, – всё очевидно, мы смогли это понять даже до посадки. По-видимому, иридиане не захотели сообщать землянам о существовании настолько чудовищной ядерной реакции. Наша планета в то время была не лучшим местом для такого знания.
Гром задумчиво кивнул, и затем ещё более жёстким тоном спросил:
- Таким образом, гипотезу Эдны Корн о том, что Ирида погибла в результате массированного ядерного удара из космоса можно считать доказанной, безусловно?!
- Да! Вне всякого сомнения! – подтвердила Сон, слегка побледнев.
Лица членов Совета помрачнели, не смотря на то, что они ждали этих коротких и страшных слов. Пели песню приборы. На пульте управления вспыхивали и гасли, мерцали и горели ровным светом цветные огоньки, завораживая взгляд. Сияние огромного, раскинувшегося над звездолётом диска Ириды заливало боевую рубку ирреальным светом, который не приглушало притушенное освещение. Жизнь продолжалась вопреки всему, самим фактом своего существования протестуя против многоступенчатого инферно мироздания.
- Продолжайте доклад, Эра, – сказал Мир Гром.
- На Ириде больше нет чёрных маков, их вытеснили другие выжившие формы растительной жизни, – с постепенно гаснущим волнением в голосе, продолжила Сон. – Районы хорошо обеспеченные водой, покрывают кустарники и травы. Живых деревьев не обнаружено. Бактерий и микроорганизмов множество в различных районах планеты, но их анализ не позволяет предположить, что выжили какие-либо наземные животные.
С океанами лучше. Думаю, в них сохранилось множество форм растительной и животной жизни. Каковы они могут быть, сложно предположить, однако, скорее всего, мутации незначительны. Неизвестный радиационный поток, похоже, подобно нейтронному, не рождает мутаций. В глубинах океана биосфера, видимо, вообще не изменилась. В поверхностных водах возникла смесь фауны и флоры, из-за миграций живых организмов из глубинных вод, это может представлять большой интерес для биологов. Ядерные удары наносились преимущественно по материкам, на Ириде же вода занимает большую площадь поверхности планеты, чем суша, хотя и не в таких масштабах как на Земле.
Прослушивание планеты в радиодиапазонах не позволило перехватить каких-либо радио и теле сигналов, но это не даёт оснований утверждать, что никакие социумы не выжили. Если социумы небольшие, можно предположить, что они не ведут регулярных радио и телепередач. Анализ показывает, у относительно небольших социумов был шанс выжить, даже если не были созданы специальные подземные убежища. На подводных судах и подводных поселениях, находящихся на достаточной глубине. Учитывая крайнюю потребность Ириды в ресурсах в последние годы её существования, логично предположить, что такие поселения создавались, и они могли быть довольно большими.
Звездолетчики обменялись удивлёнными взглядами. Трагическая атмосфера уходила, сменяясь деловой и заинтересованной.
- Как же это не пришло в голову проверить во время экспедиции «Тантры»? – спросил Гром.
- Они исходили из совершенно другой гипотезы, когда на планете разом погибает всё живое, во всех потаенных уголках, в том числе – в глубинах океана.
- По логике, – продолжала Сон, – за прошедшие два века, эти группы людей, если они сохранились, должны предпринять шаги для возвращения на сушу. Однако в шельфе или на островах не обнаружено никаких искусственных сооружений, построенных после бомбардировки.
- Это ни о чём не говорит, – вмешалась Эдна, присаживаясь на своё место, неподалёку от командира. – После такого чудовищного удара жители планеты могут элементарно бояться себя демаскировать, предполагая, что пришельцы возвратятся, и предпочитают вести скрытный образ жизни.
- Шанс выжить в специально созданных подземных сооружениях ещё выше, – продолжала Сон. – Но в глубине материков он, по предварительному заключению главного компьютера, равен нулю. Поселения нужно искать на побережьях, там можно использовать пищевые ресурсы океана. В обоих случаях и в подводных поселениях и на побережье социумы могут выжить только при сохранении высоких технологий, используя большие подводные корабли.
Сон обернулась к начальнице экспедиции. Эдна смотрела на неё заинтересованным и немного странным взглядом.
- Корн, – сказал Мир Гром, – каковы на ваш взгляд могут быть социумы, выжившие в подобных условиях?
- Варианта два, – ответила Эдна. – Первый – сообщества, выжившие в подводных городах. Там, если высок уровень автономности, нравственная деградация мало вероятна. Система добычи пищевых ресурсов из океана должна сохраниться. Люди с уцелевших подводных судов приплывут к этим городам, – ведь на опустошённых материках шансов выжить намного меньше. Подводные города должны сохранить систему социальных отношений характерных для цивилизаций ВК, а так же связаться с группами, выжившими на материках в подземных убежищах. Скорее всего, в подводных городах знали координаты подземных убежищ, и понимали, что люди, находящиеся там, нуждаются в помощи. Если события развивались по этому сценарию, мы вполне можем встретить здесь общество, испытывающее серьёзный недостаток пищевых ресурсов, но не деградировавшее. Однако, как мне кажется, вероятность такого сценария крайне мала.
- Почему? – спросил Мир Гром.
- Первое, что сделало бы такое сообщество – попыталось восстановить связь с системой ВК и, прежде всего, с Землёй, чтобы предупредить нас об опасности и попросить помощи, в которой они крайне нуждались. И за прошедшие два века мы бы давно уже были в курсе всего произошедшего.
- Логично, – согласился Гром. – Но тогда какой вариант развития событий вы считаете наиболее вероятным?
- Увы, наихудший из возможных.
- Какой же именно?
- Он по настоящему чудовищный друзья, – тихо сказала Эдна. – Из соображений этики и эстетики его решили не обнародовать, но теперь о нём нужно рассказать.
Помолчав, она продолжила.
- В ХХ веке было выражение «Есть только один способ иметь дешёвую колбасу: – делать её из человечины». Эрф Ром писал: «Природа выходит из своих тупиков
самыми безжалостными путями. Каннибализм перестаёт быть запретным при низком развитии эмоций и интеллекта, когда приказ голодного тела затемняет чувства и парализует волю». Если осколки цивилизации выжили в убежищах на побережье, но не смогли решить проблему крайней нехватки пищевых ресурсов, то единственным реальным способом выжить для них, стал всеобщий каннибализм.
- Не может быть! – эмоционально подалась вперёд Сон. – Неужели результаты длительного воспитания в условиях ноосферы столь непрочны? Подавляющее большинство землян в любых условиях предпочтут голодную смерть тому, о чём вы сказали, Корн!
- Объясните вашу мысль, Корн, – произнёс Мир. – В это действительно не просто поверить.