Поворачиваешь с большака на лес и сразу
- стоп, машина! Приехали... Дорога абсолютно непроезжая. На возвышенных,
относительно сухих местах вывернутые камни, будто накануне здесь прошла танковая
колонна. В низинах дорогу победило топкое болото. Дело не спасает даже лежневка.
Брошенные вдоль и поперек бревна засосала трясина и покрыла вешняя вода. Мне
сказали, что где-то впереди, через километр-полтора, должна быть деревенька, о
которой теперь мало кто помнит. Деревенька называется Сегежа.Иду краем бывшей дороги. Весна нынче поздняя, и болото еще не оттаяло даже на штык лопаты, не "отдало", как говорят местные. Птичий шум и гам слышен из каждого перелеска. Природа запустила механизм продолжения рода на полные обороты. С октября по май - более полугода - здешний лес, берега и болота кажутся сонными и пустыми. Жизнь как бы замирает. Но вот с началом весны все живое торопится: быстрее, быстрее, быстрее...Нужно отыскать пару, подобрать удобное место и построить гнездо, отложить яйца и сохранить их от хищников, вывести птенцов, откормить их, обучить трудной науке выживания и поставить на крыло. И на все про все у лесных обитателей отпущено три-четыре месяца. Как тут не торопиться? Слышу, как за ближним поворотом чавкает дорожная грязь, раздаются негромкие голоса. Идут люди. Двое молодых мужчин с рюкзаками и пожилая женщина, увидев незнакомца, даже останавливаются от неожиданности.
-Откуда? - спрашиваю после приветствия.
- Из деревни Сегежа.
- Куда?
- В город Сегежу.
Оказывается, в эту глухомань чужие и праздные люди заглядывают редко. За
последние годы я третий. В прошлом году двое питерцев притопали в деревню,
недоуменно поглазели по сторонам и ушли. Достаю фотоаппарат, но собеседники
машут на меня руками: "Убери!" Не в первый раз отмечаю в поездках, как в таких
"медвежьих углах" встреченные мной люди не хотят фотографироваться, избегают
фотоаппарата. Причин тому множество - от вполне понятной человеческой скромности
до стремления изо всех сил сохранить инкогнито, как говорят, не засветиться.
Местные жители рассказывают, что то тут, то там в окрестных лесах, на берегах
озер в охотничьих и рыбацких избушках появляются вдруг постоянные обитатели. По
одному, по двое, а иногда и парами - муж с женой - они все лето ловят рыбу,
собирают грибы и ягоды, о себе ничего не рассказывают и никого не обижают.
Подчас остаются и на зимовку. Живут... Новый феномен нашего постсоветского
общества.Менее получаса пути, и вот уже блеснула среди голых берез река Сегежа, открылась на берегу большая поляна в наглухо заросших квадратах бывших полей и показались дома. Вот она - деревня Сегежа.
Река в этом месте изгибается и образует на берегу как бы выступ-мыс в несколько сотен метров шириной. Здесь и построены дома. Сейчас их всего девять. Два старых забытой теперь постройки, со съездом на сенник, по которому в старые времена крестьяне лошадью завозили сено прямо на второй этаж, сразу под крышу. Остальные дома либо вовсе современные, дачные, либо перестроенные, осовремененные. Бани и теплицы довершают непритязательный архитектурный облик известной в прошлом, но брошенной властью деревни.
Много теперь в Карелии таких оставленных деревень. Бродишь по бывшим улицам, заглядываешь в проемы бывших окон бывших домов, и глаз невольно отмечает приметы бывшей человеческой жизни - помятый умывальник, сломанную керосиновую лампу, забытую книгу со слипшимися страницами и текстом, который стерли снег с дождем. И всякий раз меня одолевает досада, что не знаю по-настоящему, кто тут жил, чем был знаменит, куда развеяла судьба здешних обитателей. Мы непростительно равнодушны к живой истории нашей республики, преступно безразличны к истории собственных родов и семей. Откуда это в нас? Ведь никогда прежде наш народ не был таким?
Вот и про деревню Сегежа я знаю совсем мало. Однако и этой малости рад. В конце войны сюда из города Сегежи переехали некогда раскулаченные Максим Дмитриевич и Фекла Федоровна Безбородовы с четырьмя детьми. По тем временам они неплохо устроились в городе, имели работу на ЦБК, но крестьянским своим умом понимали, что только в деревне, на земле смогут прокормиться и поднять детей. И подняли. Безбородовы вырастили восьмерых детей. Один стал кандидатом наук, генерал-майором авиации, вертолетчиком и уже третий созыв подряд избирается депутатом Государственной Думы. Его часто показывают по телевизору. Еще один окончил академию связи, доктор наук, руководитель крупнейшей фирмы "Голден телеком" (сотовая связь) в Киеве, на Украине... Поподробнее я расскажу о Безбородовых позже, в другом репортаже, когда речь пойдет о главной плотине Карелии - Сегозерской в поселке Попов Порог.
Обхожу деревню в последний раз. Дома все заперты, нет ни души. Удивительная тишина разлита в воздухе. Нитка поплавков выдает рыбацкую сеть на реке. Горки свежей чешуи на мостках - чистили леща (догадываюсь: вот что было, оказывается, в тяжелых рюкзаках за спиной встреченных мной мужиков!). Свист крыльев перелетающих уток. Лодки на отмели ждут конца недели и приезда хозяев. Спит деревня Сегежа. Нет, она не умерла еще. Она просто дремлет в ожидании.
